Эйзенштейн, возмутитель спокойствия

Самым интересным фильмом XXVII Московского международного фестиваля оказался фильм Питера Гринуэя «Эйзенштейн в Гуанахуато».

Еще в прошлом году классик британского кино представил в Манеже инсталляцию «Золотой век русского авангарда», признавшись в любви к нашим великим смельчакам Малевичу, Родченко, Маяковскому, Кандинскому, Лисицкому. Эта плеяда была бы неполной без Эйзенштейна. Не менее смело Гринуэй вычленил из его биографии эпизод, когда в 1931 году 33-летний Сергей Эйзенштейн вместе с Григорием Александровым и оператором Эдуардом Тиссэ были направлены в Америку для изучения передовых технологий. И там появилась возможность снять фильм о Мексике, где революция произошла за несколько лет до нашей Октябрьской.

К созданию необычной картины Гринуэй готовился почти 10 лет. Дотошно изучал документы, архивы, рисунки нашего великого классика, но, как обычно, пустил в ход всю свою буйную фантазию. И фильм в остро-художественной форме, с применением полиэкрана, показывает, как меняется мироощущение художника, вырвавшегося в новый, другой, необычный для него красочный мир, в другую мифологию, чужие традиции. 

И советский человек совершенно шалеет, своей необузданной веселостью на экране порой напоминая нам Моцарта из знаменитого фильма Формана «Амадей». Ничего общего с образом гения, описанным в наших учебниках! 

Все безумные (с точки зрения гражданина СССР начала ­1930-х годов) выходки героя, «разрисованные» режиссером до гротеска, лишь доказывают, что, будь Эйзенштейн меньше скован на родине, мы бы увидели еще и не такие гениальные фильмы, как «Броненосец «Потемкин» и «Октябрь», кадры из которых мелькают на экране. 

Жизнь била в этом человеке ключом! Иногда от его безумств, придуманных автором фильма, трясет, иногда они вызывают восторг. Но целью Гринуэя было, конечно, показать, сколь хрупок и одновременно стоек великий художник, сколь реактивен и непредсказуем гений, и косвенно призывает с этим считаться. Эта мысль не отпускает до самого финала.

Более всего фильм скандален тем, что Россия отказала Гринуэю в финансировании, настаивая на изменениях в сценарии. В результате он был снят общими усилиями Голландии, Мексики, Финляндии, Бельгии и Франции. Заглавную роль сыграл обаятельный финн Эльмер Бак, и он просто восхитителен.

Феерическая картина Гринуэя расколола кинокритиков сразу после показа: одни сказали «Фи!», другие: «Ах!» Нет резона упрекать первых в излишней серьезности, как и вторых в излишней восторженности. Как и многие подлинные произведения искусства, «Эйзенштейн в Гуанахуато» — настоящий вызов успокоенному зрителю с попкорном во рту, а для зрителей поумнее открывает широкое поле для отчаянных споров. И здесь Гринуэй превзошел самого себя. 

Андрей АРДЕР, Россия