Муза XX века

Гениальный Морис Равель как-то написал, что единственный шедевр, который он создал, — это «Болеро». Произведение стало симфоническим шлягером ХХ века, который и сегодня присутствует почти во всех репертуарах знаменитых оркестров, а хореографы продолжают ставить свои вариации танца. Но сейчас не об этом, а о замечательной танцовщице, актрисе — мифической Иде Рубинштейн. Кто только ни восхищался ее талантом.
Валентин Серов запечатлел ее на знаменитом портрете, хранящемся в Русском музее в Санкт-Петербурге. Гремучая смесь, женщина нового века — хрупкая и свободная, страстная и строптивая — такой изобразил ее Серов, приехавший в Париж по приглашению Сергея Дягилева, чтобы запечатлеть Иду на афише как символ нового русского сезона в Париже 1910 года. Это были дни триумфального успеха Иды Рубинштейн, однако многие не восприняли этот шедевр.
«Зеленая лягушка», «грязный скелет» — вот любимые эпитеты критиков, возмущавшихся «антиреализмом». Илья Репин назвал картину гальванизированным трупом. Русский музей подвергся нападкам, когда приобрел полотно. И только после смерти Серова публика повалила в Русский музей смотреть «Иду», которая в одночасье превратилась в шедевр живописи. Картина покоряет чем-то неуловимым, трагически-щемящим, глазами, полными печали и глубины. Обворожительная актриса и танцовщица, сомнамбула и мифическое существо, женщина-вамп, женщина-львица, женщина-страсть, Ида создала новый образ женщины не только в XX веке, но и в XXI-м.
У нее хватало мужества и миллионов быть женщиной, вызывая восторг и скандалы, только подогревающие интерес к ней. Именно благодаря ей и появилось «Болеро» Равеля. Ида Рубинштейн задумала исполнить на сцене Гранд-опера в Париже хореографическую композицию на музыку уже тогда написанного «Вальса» Равеля. Но одной этой оркестровой пьесы для спектакля было недостаточно. И тогда она обратилась к Равелю, чтобы он написал еще одно произведение для постановки — «Болеро».
Премьера состоялась в Париже 20 ноября 1928 года, декорации написал Александр Бенуа. Сцена представляла собой трактир Барселоны, где на огромном столе танцевала женщина… Танцующей женщиной была, естественно, сама Ида Рубинштейн. Триумф был полный. Красота, природа в загадочных танцах Иды приводили публику в изумление, ступор и экстаз. Ида творила свою жизнь, и не только на сцене, она делала из нее произведение искусства, привлекая все лучшее: композиторов, художников, хореографов, стилистов и модельеров. Для нее сочиняли музыку Игорь Стравинский, Александр Глазунов, Морис Равель.
Лев Бакст писал, что после «дягилевских сезонов», особенно после «Клеопатры» и «Шехеразады», изменилась даже французская, а следовательно, и мировая мода. Произошла настоящая революция: платья были отзвуком греческих и египетских костюмов; цветные парики — память о синем парике Клеопатры; яркие краски, шаровары, бюстье, цветные тюрбаны, любимые поколениями оранжевые абажуры — непреходящее влияние сценографии «Шехеразады». Даже придуманный для этого балета южный грим — в насыщенных коричневых, оранжевых и желтых тонах — стал непременным атрибутом французской моды, его можно было увидеть на улицах даже днем. Женщина-интеллектуал, женщина-загадка, женщина, свободная от стереотипов, она желала оставаться мифом, сознательно скрывая факты своей биографии.
Никто не знал ни дату, ни место ее рождения, она никогда их не отмечала. Она желала оставаться загадкой. Много лет спустя, уже после заката звезды славы Иды Рубинштейн, была найдена запись в метрической книге харьковской синагоги: 21 сентября (3 октября по новому стилю) 1883 года у потомственного почетного гражданина Харькова Леона Романовича Рубинштейна и его супруги Эрнестины Исааковны родилась дочь Ида. Итак, ее предки были одной из богатейших семей России, им принадлежал известнейший банкирский дом «Роман Рубинштейн и сыновья», а также несколько банков, сахарные заводы, пивоваренный завод «Новая Бавария». 
Ида рано потеряла родителей. Она осталась сиротой с огромным состоянием под опекой родственников, она переезжает в Петербург — под опеку ее тетки, известной в столице светской дамы мадам Горовиц, в великолепный дом на Английской набережной. Здесь она получает прекрасное образование: четыре языка — английский, французский, немецкий и итальянский, для неё были приглашены лучшие преподаватели истории, музыки и танцев. Ей даже было позволено брать уроки декламации и драматического искусства у артистов императорских театров.
Она мечтала стать актрисой и, несмотря на сопротивление родственников, отправилась в Париж. Разразился невероятный семейный скандал, Ида вернулась в Россию. Чтобы освободиться от опеки, она решила выйти замуж, тогда это был лучший и единственный способ для девушки. Её избранником стал двоюродный брат Владимир Горовиц. Их брак был расторгнут сразу же после медового месяца, так же быстро, как и оформлен. Они расстались навсегда, оставшись друзьями. Ида оставила бывшему мужу определенное содержание. Наконец она была свободна.
Вскоре Ида знакомится со Львом Бакстом, к тому времени уже известным театральным художником и декоратором, который навсегда становится ее поклонником. «Это существо мифическое... Как похожа она на тюльпан, дерзкий и ослепительный. Сама гордыня и сеет вокруг себя гордыню», — говорил он. Ида задумала осуществить постановку «Антигоны», и Бакст согласился стать ее оформителем. Премьера не принесла успеха, но Ида не сдавалась. Несмотря на бедные сценические данные — глухой слабый голос, отсутствие пластики движений, худая угловатая фигура, лицо с крупным ртом и удлиненными глазами, — она продолжала стремиться на сцену.
Ида поступает в театр Веры Комиссаржевской, где ей предназначалась главная роль в пьесе Оскара Уайльда «Саломея». Готовясь к спектаклю, Ида занималась с такими прославленными режиссерами, как Александр Санин и Всеволод Мейерхольд. Актер театра Александр Мгебров вспоминал: 
«…ежедневно приезжала в театр, молча выходила из роскошной кареты в совершенно фантастических и роскошных одеяниях, с лицом буквально наштукатуренным, на котором нарисованы были, как стрелы, иссиня-черные брови, такие же ресницы и пунцовые, как коралл, губы; молча входила в театр, не здороваясь ни с кем, садилась в глубине зрительного зала во время репетиций и молча же возвращалась в карету».
В 1907 году спектакль был почти готов, когда вмешались черносотенный «Союз русского народа» и Святейший синод. Пьеса была признана аморальной, а ее постановка запрещена, и тогда Ида обратилась к танцовщику и балетмейстеру Мариинского театра Михаилу Фокину, который уже начал приобретать известность как приверженец новых течений в хореографии.
Сначала Фокин отнесся к просьбам Иды с большим сомнением: не имеющая никакой хореографической подготовки, никаких данных для балета, великовозрастная девица требует поставить для нее сложнейший номер! Но Ида смогла заинтересовать его: как писал Фокин, «тонкая, высокая, красивая, она представляла интересный материал, из которого я надеялся слепить особенный сценический образ».
Долгие месяцы упорнейшего труда — и экзотичный танец, полный эротизма и чувственности, был готов. Премьера предполагалась в парижском мюзик-холле «Олимпия», но потом была перенесена в Россию. Первое исполнение «Танца семи покрывал» состоялось 20 декабря 1908 года на сцене Петербургской консерватории. Скандальные слухи, уже ходившие вокруг предполагаемого танца, собрали в зале невероятное количество народа. Ида танцевала, сбрасывая одно за другим все семь покрывал, и в итоге на ней остались лишь крупные, в несколько рядов, бусы... Зал замер, затем разразился невероятной овацией.
Газета «Речь» писала: «...на бурные вызовы публики половина танца была повторена... сколько пленительной страсти, выливающейся в тягучее движение тела...»
Ида Рубинштейн была первой, кто внес в балет эротику. Критика билась в восторге. После «Танца семи покрывал» Ида моментально прославилась. В 1909 году Сергей Дягилев готовил свой очередной «Русский сезон» в Париже, куда впервые должны были войти балетные спектакли, одним из которых был балет «Клеопатра». В качестве звезд труппы ехали Анна Павлова, Тамара Карсавина, Вацлав Нижинский и Михаил Фокин, выступавший не только как танцор, но и как балетмейстер всех постановок, — весь цвет тогдашнего русского балета.
Единственная загвоздка была в отсутствии достойной исполнительницы на роль Клеопатры. И тогда Фокин посоветовал взять свою ученицу Иду Рубинштейн. Балет был поставлен в очень короткие сроки. И именно «Танец семи покрывал» в исполнении Иды стал потрясением. Кульминация танца наступила, когда Саломея сняла последнее покрывало, обнажив себя не только перед изумленным царем Иродом, но и перед потрясенной публикой. Танец закончился. В зале наступила звенящая тишина... Публика оцепенела! Через несколько минут зал взорвался овациями, вызывая танцовщицу на бис снова и снова.
Это был триумф. Звезда Иды Рубинштейн засияла над Парижем. Ее имя было на устах у всего Парижа, ее лицо красовалось во всех газетах, на конфетных коробках и рекламных плакатах. Ида больше никогда не возвращалась в Россию. Она купила себе огромный особняк, о роскоши и экзотичности которого по Парижу бродили легенды. В «сезоне» 1910 года специально для Иды Рубинштейн был поставлен балет «Шехеразада» по либретто Александра Бенуа и Льва Бакста на музыку Николая Римского-Корсакова.
«Шехеразада» стала главным событием. Она оказала сильнейшее влияние на Европу, вызвав необычайный интерес к восточной культуре и искусству. Популярность Иды стала совершенно недосягаемой. Она задумала поставить пьесу, написанную специально для нее, и сыграть в ней главную роль. Расходы Иду не смущали — средств ей хватало на все. 
И вот скандально известный писатель и поэт Габриеле д’Аннунцио написал для Иды «Мистерию о мученичестве святого Себастьяна». Музыку к спектаклю написал Клод Дебюсси, декорации создал все тот же преданный Лев Бакст. И снова невероятный успех. Постановка вызвала очередное общественное возмущение: женщина, еврейка в роли одного из самых почитаемых католических святых вызвала яростные протесты Ватикана.
Это было время серьезных изменений, после произошедшей в России революции средств стало заметно не хватать. Но Иде снова повезло. Она познакомилась с сэром Уолтером Гиннессом — наследником пивной империи Гиннессов, миллионером и красавцем. Гиннесс разделял ее пристрастие к публичности и театру. Именно его деньги позволили Иде снова начать ставить драматические и балетные спектакли. Специально для Иды Рубинштейн Игорь Стравинский написал балет «Поцелуй феи». Но главной удачей стали балеты на музыку Мориса Равеля — «Вальс» и «Болеро».
Последний раз Ида вышла на сцену в драматической оратории Онеггера «Жанна д’Арк на костре». Спектакль, воспринятый как антифашистский протест, имел шумный успех. Последний в жизни Иды Рубинштейн... Это было в 1935 году. Ей было 52 года.
Когда немецкие войска оккупировали Париж, Иде пришлось бежать. Она осела в Лондоне. Во время войны Уолтер Гиннесс был британским эмиссаром на Ближнем Востоке. С 1942 года он занимал должность министра по делам Ближнего Востока. Проводя британскую политику, он всячески препятствовал эмиграции еврейских беженцев из Европы в Палестину, был причастен к трагическим событиям с еврейскими беженцами из Румынии на корабле «Струма».
В декабре 1941 года кораблю удалось доплыть до Стамбула, но его так и не впустили в Палестину, 24 февраля 1942 года «Струма» погибла в результате взрыва. Всего 768 пассажиров судна (из них 103 — дети) погибли. После гибели «Струмы» подпольная еврейская организация «ЛЕХИ» поставила цель отомстить британскому руководству. В частности, в 1944 году организацией «ЛЕХИ» был выслежен и убит Уолтер Гиннесс. Ида осталась одна. После войны она вернулась во Францию и поселилась на Французской Ривьере, в городке Ванс. Там она и прожила до конца своей жизни — тихо, скромно, практически ни с кем не общаясь.
Умерла Ида Рубинштейн от сердечного приступа 20 сентября 1960 года. На могиле нет ни имени, ни дат, и только две буквы на могильной плите — I.R. — напоминают, что здесь покоится когда-то великая красавица Ида Рубинштейн... Еще при жизни французское правительство наградило ее орденом Почетного легиона. Известная пианистка и преподаватель Маргарита Лонг писала: «Это совсем немного за тот ворох шедевров, который она оставила Франции».
Дан ГОРОДЕЦКИЙ, Россия