Казимир Малевич – властелин «Чёрного квадрата»

 Юрий Безелянский
 11 декабря 2017
 2189

Продолжение. Начало в № 1085

Малевич и революция В феврале 1917 года грянула революция, и именно Малевич, а не какой-нибудь академик живописи, оказался на посту председателя художественного совета отдела Московского совета солдатских депутатов. После Октября Малевич тоже при должности: он входит в состав комиссии по охране художественных ценностей Кремля. Старые ценности Малевич охранял, но его главной задачей было тотальное переустройство искусства. И он с удовольствием взялся в 1918 году за оформление первой авангардной постановки «Мистерии-буфф» Владимира Маяковского. Премьера музыкальной драмы состоялась 7 ноября. «Человека просто» играл сам Маяковский. Один из героев «Мистерии-буфф» говорит: «Поздравляю вас! Рухнули вековые устои». В драме звучала «Новая проповедь нагорная».

Маяковский громогласно восклицал: «На пророков перестаньте пялить око. /Взорвите всё, что чтили и чтут…» Это и была позиция Малевича в живописи: нет пророков, и всё старое взорвать! Малевич хотел стать новым пророком, но далеко не всем это нравилось. Возникли резкие разногласия у Малевича с «комиссаром искусств» Давидом Штеренбергом. Казимиру Севериновичу пришлось покинуть Москву, и забурлил он своей кипучей деятельнос­тью уже в Петрограде.
В городе на Неве он стал активно бороться с «хламом времен», сосредоточенным в Эрмитаже и Русском музее. Организовал небывалый музей художественной культуры из произведений «изобразительного искусства», лишенного враждебной «эксплуататорской красоты» старого классического искусства. (Долой Брюллова и Боровиковского?!) Тезис «строителям нового мира чужда красота старого» воплотился даже в погром, когда Малевич со своими учениками перебили все идейно вредные учебные гипсовые скульп­туры разных Аполлонов и бесстыжих Венер (разве пролетариату нужны Венеры?!) Новая власть не только не осудила этот акт вандализма, а поощрила Малевича на дальнейшую борьбу за новое революционное искусство.
Да, в первые революционные годы Малевич выступал как жрец и оракул «красных похорон», то есть смерти старого классического искусства. В своем бунтарстве Малевич доходил до абсурда, требуя, чтобы художник относил свою написанную картину в крематорий, там ее сжигал, а пепел сохранял для изучения потомкам. Короче, очередной раунд борьбы в Питере Малевич проиграл, и его оттерли от создания музея нового искусства. А в апреле 1919-го художник-бунтарь уезжает в Витебск преподавать в народной художественной школе.
 

Витебский период
Школой в Витебске руководил другой гений и реформатор искусства — Марк Шагал. Два гения в одной школе — это чересчур. И школа разбилась на два лагеря. Малевич возглавил группу УНОВИС (Утвердители нового искусства). Он, кстати, и дочь от второго брака назвал Уной как дитя УНОВИСа. Несмотря на расхождения, полемику и споры, витебский период оказался благотворным для Малевича и для развития абстрактного искусства. Малевичу удалось создать школу «беспредметного творчества в живописи, архитектуре и дизайне».
Под его началом работали такие талантливые ученики, как Лисицкий, Суетин, Чашник. В Витебске Малевич написал многие творческие работы, разрабатывал свои пространственные композиции — «архтектоны» и «планиты». И самого себя торжественно определил в «Председатели пространства». В книге «Малевич» из серии ЖЗЛ Ксения Букша отмечает, что во время пребывания художника в Витебске город превратился в настоящую столицу российского авангарда. Или в супрематическую столицу. 
Шла Гражданская война, совсем недалеко шли бои с белополяками, а Витебск с весны 1920 года расцветал как центр политической и культурной жизни: постоянно проходили митинги, праздники, демонстрации, шествия, отмечали юбилеи. Многие здания были ярко расписаны художниками, что придавало городу карнавальный оттенок. Даже трамваи ходили, красочно расписанные. Словом, супрематизм Малевича буйно расцветал в Витебске…
 

Возвращение
В какой-то момент Витебск исчерпал себя, и Малевич вернулся в Петроград. Период 1923–1926 годов стал для художника звездным часом. Он руководит организованным Ленинградским государственным институтом художественной культуры (аббревиатура — ГИНХУК). Малевич и директор, и теоретик, и немного диктатор: указы, манифесты, инструкции по новому изобразительному искусству, и все это распространяется по всей России. 
Однако противники Малевича не дремлют и обвиняют его во всех смертных грехах, в частности, в том, что его поддерживает власть, и, стало быть, в денежной кормушке. Не случайно заголовок в «Ленинградской правде» был достаточно красноречив: «Монастырь на госснабжении». Монастырь с уставом Малевича. Все имеет начало, и все имеет конец: в феврале 1926-го причудливый ГИНХУК прикрыли. Конец директорству: влияние и сила Малевича были безвозвратно утрачены.
 

Прорыв в Европу
Русский авангард Малевич пропагандировал не только в пределах своей страны, он мечтал и о Западе. Хотел повезти туда новейшее искусство, увлечь европейских художников новизной. Он стал хлопотать о выезде, но визу не получил. Малевич не сдавался и бил во все колокола, просил, чтобы ему «оказали содействие в пути во Францию через Варшаву, Германию пешком». И добился своего: ему разрешили командировку за свой счет. Малевич отправился на Запад со своим художественным багажом.
В Польше Малевич провел 20 дней — с 8 по 28 марта 1927 года. Выставка привезенных работ имела успех, так же как и его лекция «Анализ новых течений в искусстве». В письме на родину к Матюшину Малевич с юношеским восторгом сообщал: «Слава льется как дождь». Из Варшавы Малевич отправился в Германию. На «Большой берлинской выставке» в специально предоставленном ему зале Малевич выставил около 70 картин и гуашей.
Художник надеялся, что после Берлина он сможет показать свое искусство в Париже и даже в Америке. Затем в Германии, в знаменитом художественном центре в Баухаузе поработать с западными коллегами. Увы. Все мечты были разбиты вдребезги: Малевичу из Москвы предписали срочно вернуться в советскую Россию. Почему отозвали? Можно только предположить, что агенты ГПУ внимательно следили за художником и его высказываниями. По их доносу Малевич и был отозван.
Перед отъездом из Польши на прощальный вечер Малевич явился в лиловых носках и с повязанным на шее женским лиловым чулком наподобие галстука. Все весело откликнулись на этот эпатаж русского авангардиста. А вот из Берлина он уезжал в мрачных предчувствиях, и они его не обманули. Покидая Германию, Малевич оставил все свои работы на хранение в крупном берлинском агентстве по перевозке произведений искусств «Гус­тав Кнауэр». 
Картины, таким образом, были спасены, но в Германии их ожидали свои детективные истории. При Гитлере их тщательно скрывали, ибо они попадали под категорию «большевистских» и «дегенеративных». Кое-что было продано, подарено, поделено между наследниками. За наследство Малевича спорили, судились, враждовали. В итоге картины Казимира Малевича, рисунки, архитектурные чертежи и таб­лицы распылились по всему миру.
Но это судьба творчества, а что случилось с самим творцом?..
Осенью 1930 года Малевича арестовали то ли как «немецкого шпиона», то ли за какие-то антисоветские выпады и слова, а скорее всего в назидание другим строптивым и слишком одаренным. В следственном изоляторе ленинградского ОГПУ Малевич провел четыре месяца (с середины сентяб­ря по декабрь). Создатель «Черного квадрата» оказался узником камеры № 167. И конечно, изматывающие допросы. По поводу пыток неизвестно. Но, тем не менее, обвинение и пребывание в «чужом доме» сильно подорвали здоровье Казимира Севериновича. Он сделался нелюдимым и замкнутым.
Малевич мнил себя «Председателем пространства», а власть сузила пространство до четырех метров с малюсеньким окном в решетку. И в тесных метрах фантазируй всласть!.. После освобождения он вернулся к мольберту и краскам без прежнего вдохновения. Небольшой факт. Когда Малевича выпус­тили на свободу, он пошел на Невский проспект торговать баранками, демонстрируя этим, что нет больше художника Казимира Малевича. Глубокая обида, засевшая в нем, в конечном счете привела к смертельной болезни — рак…
Юрий БЕЗЕЛЯНСКИЙ, Россия
Продолжение следует



Комментарии:


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции