Ханна Краль Истории, адресованные будущим поколениям

В 1951-1955 годах Кралль изучала журналистику в Варшавском университете. После окончания учебы она устроилась на работу в газету «?ycie Warszawy“.
Звезда Ханны Кралль по-настоящему взошла после ее перехода в журнал «Polityka», который считался тогда лучшим польским еженедельным изданием. Примечательно, что лишь «Polityka» и «Tygodnik Powszechny» не участвовали в развернувшейся в марте 1968 года антисемитской кампании.
– Ханя была невероятно талантлива, ее интересовали непопулярные проблемы, у нее было особое чутье на несправедливость, и она всегда была на стороне отдельного человека, — говорил главный редактор журнала Мечислав Раковский. 
В 1976 году Кралль опубликовала в ежемесячном журнале «Odra» свою самую известную книгу — о Мареке Эдельмане. История её создания удивительна сама по себе. Журналистка поехала в Лодзь, чтобы написать текст о фабрике, однако не нашла там ничего заслуживающего внимания. Тогда она пошла в кафе, открыла газету и прочитала, что профессор Ян Молл провел уникальную операцию на сердце. Заинтересовавшись, она отправилась в больницу узнать, в чем состоял этот переворот в кардиологии. Профессор объяснил ей подробности и посоветовал показать готовый текст доктору Мареку Эдельману на предмет ошибок. Кралль написала статью, вернулась в Лодзь и там познакомилась с Эдельманом. Тогда она знала о нем только то, что он был одним из предводителей восстания в варшавском гетто. Они договорились о встрече в Grand Hotel. Эдельман прочитал текст и ошибок не нашел. Поскольку кофе еще не был выпит, нужно было о чем-то разговаривать.
– Я думала, о чем бы таком поговорить, и рассказала, что моя редакция, то есть редакция журнала «Polityka», находится на территории бывшего гетто. «Вы ведь были в гетто, правда?» — говорю я. — «Был», — отвечает он. «Я работаю неподалеку от улицы Анелевича. Может, вы знали этого Анелевича лично?» — «Знал». — Я спросила: «Каким он был?» — «Он ходил в харцерской форме, играл на барабане и любил командовать». Я не верила своим ушам… Подумала: «Он говорит о легендарном предводителе восстания, своем командире… Говорит так, как было на самом деле, ему все равно, как нужно об этом говорить. А что, если у него в запасе есть еще такие фразы…
В результате этой встречи в 1977 году вышла в свет написанная в соавторстве с Мареком Эдельманом книга Кралль «Опередить Господа Бога», публикация которой произвела сенсацию. Простыми ясными словами, ничего не приукрашивая и избегая пафоса, Эдельман рассказывает об уничтожении Варшавского гетто и о людях, которые в героической и неравной борьбе оказали сопротивление до зубов вооружённому врагу.

Из журнала «Polityka» она ушла в декабре 1981 года, после введения военного положения. Главный редактор не правил тексты, оставляя последнее слово за журналистами, но партийное руководство подвергало все материалы беспощадной цензуре. Ханна пыталась остаться, сначала согласилась на работу в техническом отделе, но потом приняла решение уволиться. В это же время поступил приказ уничтожить тираж её книги «Счастье Марианны Глаз». Помимо этого, цензура задержала сборник репортажей «Сенная лихорадка», а также роман «Квартирантка», который был издан только в 1985 году в парижском издательстве «Libella». Именно “Квартирантка” дала точное определение многим важнейшим проблемам последних пятидесяти лет. В этом романе Кралль опиралась как на собственные воспоминания, начиная со времен военного детства, когда ее укрывали в Варшаве, так и на более поздние журналистские наблюдения над окружающим миром, прежде всего касающиеся трагических сплетений людских судеб в сталинские годы. 

После выхода книги «Опередить Господа Бога» Ханне Кралль позвонил Кшиштоф Кесьлёвский − выдающийся польский кинорежиссёр и кинодраматург, номинант премии «Оскар», известный по циклам фильмов «Три цвета» и «Декалог», и предложил ей познакомиться. «С удовольствием», — согласилась она. Так началась их дружба, которая продлилась около двадцати лет и оборвалась только со смертью Кесьлёвского.
После ухода из журнала «Polityka» журналистка устроилась на работу на киностудию «Tor». Она рецензировала сценарии и придумывала темы. Станислав Ружевич, который работал руководителем киностудии, вспоминал Ханну так: «Ханя голодна до жизни, встреч, бесед. Она любит говорить, но еще больше любит слушать. Ханя умеет слушать. Порой она слишком легко загорается, переоценивает некоторые произведения и их авторов. Словно хочет, чтобы все было хорошо. Это интересно, ведь она хорошо знает действительность, не питает лишних иллюзий». 

В одном из своих интервью Ханна Кралль отмечала, что на протяжении десятилетий она писала о современной Польше, а несуществующий еврейский мир затягивал ее медленно, понемногу. Она занялась Катастрофой не по личным причинам. На то, что осталось от мира восточноевропейских евреев, Ханна обратила внимание, ознакомившись с трудами еврейского религиозного философа Мартина Бубера. В середине 1980-х, прочитав написанные им «Хасидские предания», она совершила путешествие по старым еврейским городкам Польши: Избице, Коцку, Варке. Эта реальность не была ей знакома, и она не скрывала этого от читателей, которые узнавали прошлое, традиции и культуру польских евреев благодаря героям ее репортажей.
Известнейший польский журналист Рышард Капущинский отмечал:
«Большая тема Ханны Кралль — судьба человека, втянутого в жестокости истории, раздавленного ее механизмами, доведенного ею до подлости и потерявшего себя. При этом история — это не какая-то страшная абстракция, она проявляется в виде конкретных отношений между человеком и человеком. Чаще всего, хотя и не всегда, это отношения палача и жертвы. Именно в этой последовательной наглядности, подчеркивающей, что не “водоворот истории” и не “призраки войны”, а конкретные люди убивали других, таких же конкретных людей, я вижу отличие и уникальность взгляда писательницы». 
Приступая к чтению текстов Ханны Кралль, надо собрать в кулак всё своё мужество, ибо то, с чем предстоит столкнуться, находится за пределами нормальной человеческой психики.
Роман «Королю червонному − дорога дальняя», вышедший в свет в 2006 году, можно назвать и авантюрным, и плутовским, хотя в первую очередь он о необыкновенной любви жены к мужу среди ужасов Катастрофы.
Героиня книги Ханны Кралль, варшавская еврейка Изольда Регенсберг, идет на все, чтобы спасти арестованного мужа. Она в последний момент выбирается с Умшлагплац, откуда уходят поезда в концлагеря, выдает себя за польку, попадает в варшавскую тюрьму, затем в Германию на работы, бежит, возвращается в Варшаву, возит в Вену контрабандный табак, проходит через венское гестапо, оказывается в Освенциме, затем в другом лагере, снова бежит, снова попадает в Освенцим… Поезд, направляющийся к газовым печам, останавливается, едва отъехав от станции: Освенцим только что освобожден…
Изольда выживает благодаря своей любви. Подобно вольтеровскому Кандиду, она одержима идеей и считает: всё произошедшее с ней случилось ради того, чтобы она смогла отыскать любимого.
 Заканчивается книга, казалось бы, простыми словами:
«Как это грустно, когда ты — польская еврейка, выжившая в смерче нацизма, спустя много лет не можешь поведать израильским внучкам свою историю только потому, что не знаешь иврита, а они не знают польского. Тут и родного языка слов не хватит, а что чужого? Грустно». При чтении этих слов, как, впрочем, и всего сочинения, невольно наворачиваются слёзы. 

В книгу «Портрет с пулей в челюсти», изданную в России в 2017 году (ее перевод выполнила недавно ушедшая из жизни Ксения Старосельская), вошли двадцать рассказов-очерков, главные герои которых — мужчины и женщины, евреи и русские, поляки и немцы, в общем, обычные люди, оказавшиеся перед лицом самого мощного потрясения ХХ века, − Второй мировой войны. В подлинных историях Кралль, записанных со слов собеседников, подспудно звучат ни разу не высказанные «вслух» вопросы: «А как бы на месте этих людей поступил ты?», «Какой был бы твой выбор?», «Как бы ты объяснил их поступки, которые противоречат представлениям о справедливости, порядочности, гуманности и вызваны страхом, покорностью, спасительным «здравым смыслом»?
В самом деле, как объяснить, что женщина, уехав после войны из Польши в Германию, не взяла с собой четырехмесячную дочку с двусторонним воспалением легких («Вторая мать»)? Как объяснить, почему бабушка Ноэми вышла из последнего московского поезда, увозившего евреев из Риги, чтобы забрать из дома серебряные подсвечники, чем обрекла на смерть себя и своих шестерых детей («Литература факта»)? Почему таинственная незнакомка в Варшавском гетто по собственному почину («на полоумную вроде непохожа») приняла решение пожертвовать собой ради молодой матери с дочерью, которых «по разнарядке» везли в лагерь смерти? «Вы ведь не хотите ехать на Умшлагплац, верно?.. Слезайте, я поеду вместо вас» («Избавление»).
Один из главных рассказов сборника — «Дибук», про родившегося уже после войны Адама. К нему приходит дух его брата, которого он никогда не видел, и плачет. Слово «дибук» на иврите означает «связь». В еврейской традиции так называется душа умершего, которая переселилась в живого человека. Когда Адам рассказал об этом отцу, тот спокойно выслушал, а потом сказал: «Я знаю, что это за плач. Когда выбросили из укрытия твоего брата Абрама, он стоял на улице и громко плакал. Это плач выброшенного на улицу моего ребенка».
Заканчивается рассказ весьма буднично, и от этого он становится ещё более трагичным: «Мы сидели в азиатском ресторане на Театральной площади. За окном стоял холодный ранний вечер. Все дни торжеств было на редкость промозгло и зябко. Мшистая серость окутывала машины; не оглядываясь по сторонам, куда-то спешили люди. Мы смотрели на них и думали об одном и том же: кого теперь волнуют годовщины гетто, деревянные синагоги и плачущие дибуки».

В публикации «Исключительно длинная линия» Кралль цитирует Юзефа Чеховича, поэта межвоенного двадцатилетия: «Не существует стечения обстоятельств. Все между собой связано и обладает смыслом». Эта фраза — ключ к пониманию ее произведений. 
В книгах Ханны Кралль вопросов больше, чем ответов. «Вещи, которые никоим образом не удается объяснить, – пишет она, − происходят в действительности. В конце концов, жизнь на Земле тоже подлинна, а логическому объяснению не поддается».
Когда читаешь её тексты, то понимаешь, что главная цель творчества писательницы − уберечь от забвения тех, кто ушёл в небытие. При этом тебя охватывает ужас от того, каким кошмарным бывает окружающий мир. И вместе с тем в душе возникает восхищение людьми, которым хватило мужества всё это пережить и рассказать об этом. 
«Я ни капельки не волновался, может, потому, что случиться ничего не могло. Ничего больше, кроме смерти; речь шла только о смерти, никогда о жизни. Возможно, потому и не было никакой драмы. Драма − это тогда, когда ты можешь принять какое-то решение, когда что-либо зависит от тебя; а там − все было заранее предрешено». Эти слова Марека Эдельмана − героя книги «Опередить Господа Бога» − в полной мере раскрывают основной принцип творчества Ханны Кралль: «Правда, только правда и ничего, кроме правды».
Лев Гуревич, Германия

В очерке использованы материалы, опубликованные на сайте: 
http://studentportal.pl/hanna-krall/